Думаем мы, что при смерти кончается жизнь потому, что мы считаем жизнью жизнь тела
от рождения до смерти. Думать так о жизни, всё равно что думать, что пруд это не вода в пруду, а его берега, и что если бы ушла вода из пруда, уничтожилась бы та вода, которая была в пруду.
Неточные совпадения
Виноваты, конечно, мы — мы, бедные, немые, с нашим малодушием, с нашею боязливой речью, с нашим запуганным воображением. Мы даже за границею боимся признаваться в ненависти, с которою мы смотрим на наши оковы. Каторжники
от рождения, обреченные влачить
до смерти ядро, прикованное к нашим ногам, мы обижаемся, когда об нас говорят как о добровольных рабах, как о мерзлых неграх, а между тем мы не протестуем открыто.
Вся жизнь человеческая,
от рождения и
до смерти, похожа на один день жизни
от пробуждения и
до засыпания.
Человек
от рождения и
до смерти хочет себе добра, и то, чего он хочет, то и дано ему, если он его ищет там, где оно есть: в любви к богу и людям.
Так что пробуждение человека — это маленькое
рождение, день
от утра
до ночи — маленькая жизнь, а сон — маленькая
смерть.
Первый ложный взгляд, понимающий жизнь, как видимые явления в теле
от рождения и
до смерти, столь же древен, как и мир.
Сначала мне кажется, что этот отрезок конуса и есть вся моя жизнь, но по мере движения моей истинной жизни, с одной стороны, я вижу, что то, что составляет основу моей жизни, находится позади ее, за пределами ее: по мере жизни я живее и яснее чувствую мою связь с невидимым мне прошедшим; с другой стороны, я вижу, как эта же основа опирается на невидимое мне будущее, я яснее и живее чувствую свою связь с будущим и заключаю о том, что видимая мною жизнь, земная жизнь моя, есть только малая часть всей моей жизни с обоих концов ее —
до рождения и после
смерти — несомненно существующей, но скрывающейся
от моего теперешнего познания.
Волей-неволей человек должен признать, что жизнь его не ограничивается его личностью
от рождения и
до смерти и что цель, сознаваемая им, есть цель достижимая и что в стремлении к ней — в сознании большей и большей своей греховности и в большем и большем осуществлении всей истины в своей жизни и в жизни мира и состоит и состояло и всегда будет состоять дело его жизни, неотделимой
от жизни всего мира.
По ходячему представлению о жизни, жизнь человеческая есть кусок времени
от рождения и
до смерти его животного. Но это не есть жизнь человеческая; это только существование человека как животной личности. Жизнь же человеческая есть нечто, только проявляющееся в животном существовании, точно так же, как жизнь органическая есть нечто, только проявляющееся в существовании вещества.
Не может не видеть человек, что существование его личности
от рождения и детства
до старости и
смерти есть не что иное, как постоянная трата и умаление этой животной личности, кончающееся неизбежной
смертью; и потому сознание своей жизни в личности, включающей в себя желание увеличения и неистребимости личности, не может не быть неперестающим противоречием и страданием, не может не быть злом, тогда как единственный смысл его жизни есть стремление к благу.
Смерть видна и страшна ему не только в будущем, но и в настоящем, при всех проявлениях уменьшение животной жизни, начиная
от младенчества и
до старости, потому что движение существования
от детства
до возмужалости только кажется временным увеличением сил, в сущности же есть такое же огрубение членов, уменьшение гибкости, жизненности, не прекращающееся
от рождения и
до смерти.
Ведь есть только два строго логические взгляда на жизнь: один ложный — тот, при котором жизнь понимается, как те видимые явления, которые происходят в моем теле
от рождения и
до смерти, а другой истинный — тот, при котором жизнь понимается как то невидимое сознание ее, которое я ношу в себе. Один взгляд ложный, другой истинный, но оба логичны, и люди могут иметь тот или другой, но ни при том, ни при другом невозможен страх
смерти.
Другие, непризнающие возможности никакой другой жизни, кроме видимой, отрицают всякие чудеса и всё сверхъестественное и смело утверждают, что жизнь человека есть не что иное, как его животное существование
от рождения и
до смерти. Это учение книжников, — людей, учащих тому, что в жизни человека, как животного, и нет ничего неразумного.
В церковной метафизике остается совершенно невыясненным как появление человеческой души во времени в акте физического
рождения без всякого предсуществования, так и судьба души
от момента физической
смерти до конца мира,
до всеобщего воскресения.